В Хамовнический суд гор. Москвы
от защиты М.Б.Ходорковского и П.Л.Лебедева

ЗАЯВЛЕНИЕ

В настоящее время к завершению подходит судебное следствие, после чего суду предстоит вынести итоговое решение по уголовному делу в отношении М.Б.Ходорковского и П.Л.Лебедева.

Если это будет приговор, то в силу требований закона он должен быть законным, обоснованным и справедливым, что прямо сказано в ч.1 ст.297 УПК РФ. При этом законность, обоснованность и справедливость зависят в первую очередь от строгого исполнения требований уголовно-процессуального законодательства (ч.2 ст.297 УПК РФ). В число таких требований входят состязательность сторон, исходящая из соблюдения условий равенства обвинения и защиты перед судом, а также законность при производстве по уголовному делу (ст.ст.7 и 15 УПК РФ).

Однако указанные принципы уголовного судопроизводства были грубо нарушены в ходе предварительного расследования и судебного процесса по настоящему делу, в связи с чем данное заявление направлено на то, чтобы суд обязательно учел эти факты при вынесении своего решения по существу разбирательства.

Прежде всего отметим, что в ходе досудебного производства имели место многочисленные случаи, когда следствие отказывалось принимать доказательства невиновности наших подзащитных, скрывало существенные для дела документы, фальсифицировало обстоятельства и доводы, излагаемые для обоснования процессуальных решений, игнорировало предписания закона. Эти факты уже неоднократно доводились до сведения суда.

Помимо этого, в отношении лиц, вовлеченных в орбиту так называемого “дела ЮКОСа”, широко применялись шантаж, запугивание, угрозы, незаконные аресты и даже физическое воздействие.

Наверняка у всех еще свежо в памяти недавно прозвучавшее в суде заявление свидетеля Переверзина о том, что ему предлагалось условное наказание в обмен на оговор Ходорковского. Весьма показательно, что это шокировавшее присутствовавших в зале представителей делегации Европейского Парламента откровение не вызвало никакой реакции со стороны господ обвинителей, включая регулярно кичащегося своими надзорными полномочиями г-на Лахтина. Полагаем, ему будет полезно узнать, что в перерыве того заседания 31 августа т.г. представители Европейского Парламента изумленно спрашивали у присутствующих: а почему прокуроры не реагируют на заявление о преступных действиях следствия? Им пришлось объяснить, что причина молчания кроется в активном соучастии прокуроров в такого рода противоправных действиях.

Возможно в этой связи суду полезно будет узнать, что глава комитета по правам человека Европарламента Хейди Хаутала, побывавшая в Хамовническом суде, поделилась следующими своими впечатлениями от допроса Переверзина:

“Он дал показания о том, что следователь прокуратуры оказывал на него сильное давление с целью добиться свидетельских показаний против Ходорковского и Лебедева в обмен на смягчение приговора. Вы бы видели, как государственный обвинитель в суде вскочил и закричал, что это невозможно, что судья должен прервать свидетеля. Я и все члены делегации Европейского парламента были преисполнены восхищения поступком господина Переверзина, тем, что пренебрегая своими интересами и удобством, он дал такие показания. Я думаю, его показания должны быть поводом к тщательному расследованию, потому что если это правда (чему мы имеем все основания верить), это настоящий скандал в судебной системе, что следователь прокуратуры оказывал давление на свидетеля”.

Напомним также и другие показания:

“В период с декабря 2003 года по январь 2004 года я неоднократно вызывался на допросы в Главное следственное управление Генеральной прокуратуры РФ, где мне в различной форме предлагалось дать показания против руководителей ОАО «HК «ЮКОС», от чего я отказался”.

(Протокол адвокатского опроса руководителя казначейства ЮКОСа А.Б.Леоновича от 14 мая 2010 г).

“Все вопросы, которые мне задавала следователь Татьяна Русанова, были на тему того, могу ли я подтвердить, что Михаил Ходорковский похитил большую сумму денег. Русанова показывала мне заготовленные ответы на свои вопросы и просила меня подтвердить написанное. Например, Русанова попросила подтвердить, что Ходорковский украл несколько миллиардов долларов. После нескольких часов допроса, она опять попросила подтвердить, что Ходорковский украл миллиарды... Я еще раз попытался объяснить Русановой, что повода для ее предположений о том, что Ходорковский украл миллиарды нет и не может быть. Во время допроса, Русанова мне не раз напоминала, что пока меня допрашивали не как подозреваемого, а только лишь как свидетеля. Её слова я воспринимал как явную угрозу моего ареста в случае отказа от дачи показаний, которых она от меня упорно добивалась”.

(Протокол адвокатского опроса сотрудника ЮКОСа Франка Ригера от 26 марта 2010 года)

Из показаний руководителя Правового управления ЮКОСА В.Г.Алексаняна на заседании Верховного Суда РФ 22 января 2008 года:

“Я объясняю почему я до сих пор в тюрьме и для чего я сижу, умирая здесь. И следователь Каримов Салават Кунакбаевич лично, как оказалось тогда он только готовил вот эти новые абсурдные обвинения против Ходорковского и Лебедева, предлагает мне сделку. …Он мне сказал: руководство Генеральной прокуратуры понимает, что вам необходимо лечиться, может быть, даже не в России, у вас тяжелая ситуация. …Нам необходимы Ваши показания, потому что мы не можем подтвердить те обвинения, которые мы выдвигаем против Ходорковского и Лебедева, если Вы дадите показания, устраивающие следствие, то мы Вас выпустим. И предложил мне конкретный механизм этой сделки. …Но я не могу быть лжесвидетелем, я не могу оговорить невинных людей, я отказался от этого. И я думаю, какое бы ужасное состояние мое ни было сейчас, Господь хранит меня, потому я этого не сделал, я не могу так покупать свою жизнь... “

Еще один фигурант нашего дела Антонию Вальдес-Гарсия также в официальных документах признавал, что ему предлагали оговорить Ходорковского и Лебедева, а когда следствию решить такую задачу не удалось, Вальдес-Гарсия получил закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга, перелом нижней челюсти, раны коленного сустава и стопы, выбитые зубы. Его заявление от 6 апреля 2009г в Генеральную прокуратуру РФ защита ранее уже представляла в распоряжение суда и, как помнят присутствующие, “надзирающий” прокурор Лахтин объяснил произошедшее тем, что Вальдес-Гарсия якобы выпал из окна, скромно умолчав при этом, что тот в это время находился под усиленной охраной сотрудников МВД РФ, которых и винит в причинении ему телесных повреждений.

О том, что незаконное воздействие на свидетелей имело место и во время настоящего процесса, свидетельствуют факты признания некоторых из них (например, Филимонов, Шек) о предварительных вызовах на допросы в Следственный комитет при прокуратуре РФ. Такая порочная практика имеет место еще со времени разбирательства по первому уголовному делу в отношении Ходорковского и Лебедева, несмотря на то, что такого рода методы уже были признаны незаконными судебным решением, и оно было доведено до сведения руководства Генеральной прокуратуры РФ.

“…Свидетели… прямо показали, что их перед судебным заседанием вызывали на допрос в Генеральную прокуратуру РФ и допрашивали по тем же обстоятельствам, которые у них должны были выясняться в суде. Данные действия сотрудников Генеральной прокуратуры РФ суд расценивает как давление на свидетелей, подлежащих допросу в судебном заседании”. Это фрагмент частного определения, вынесенного 10 июня 2004г Московским окружным военным судом в адрес Генерального прокурора РФ по делу об убийстве журналиста Холодова, которое завершилось полным оправданием незаконно привлеченных к уголовной ответственности подсудимых (Опубликовано в Вестнике Адвокатской палаты г.Москвы, М., 2004, №7(9).

Методы запугивания широко использовались стороной обвинения и в суде во время допросов свидетелей, которые давали не устраивавшие прокуроров показания, а также специалистов со стороны защиты. В прямой или завуалированной форме им угрожали уголовной ответственностью, оскорбляли, намекали на якобы имевшее место соучастие в организованной группе под руководством Ходорковского и Лебедева, перебивали и запугивали. Это касается свидетелей Лысовой, Голубовича, Геращенко, Уилсона, Никитина, Костюшко-Моризе, Халидуллина и ряда других, специалистов Хардин, Романелли, Россинской, Лопашенко.

Есть все основания утверждать, что продемонстрированный следствием боевой арсенал средств выбивания показаний был в достаточной мере применен и для того, чтобы добиться отзыва аудиторских заключений от компании “Прайсвотерхаус Куперс”. О своей уверенности в применении незаконным методов воздействия в этой связи на суде говорили как наши подзащитные Ходорковский и Лебедев, так и свидетели Геращенко, Костюшко-Моризе, Уилсон. Поэтому иначе как циничными нельзя назвать утверждения прокурора Лахтина, заявившего, что действия PWC были поддержаны всем мировым бизнес-сообществом. Об оценке таких действий можно судить из описания данной ситуации такими авторитетными экономическими изданиями как “Financial Times” и ‘”Wall Street Journal” от 7 сентября 2010 года, которые явно не разделяют точку зрения Лахтина о допустимости выбивания зубов для получения нужных показаний под видом случайного выпадения из окна.

Далее. Имело место воспрепятствование законной деятельности адвокатов, направленной на изобличение незаконных методов, применяемых стороной обвинения. Это и угрозы лишить адвокатского статуса, намеки на якобы имевшие место нарушения требований Уголовного кодекса РФ, прямые оскорбления, запугивание.

К примеру, напомним, что 4 февраля 2007 года, в аэропорту Домодедово, в отношении адвокатов Ю.Шмидта, Е.Бару, К.Ривкина, Л.Сайкина, а позднее К.Москаленко, вылетавших по требованию Генеральной прокуратуры РФ в г.Читу для участия в следственных действиях по уголовному делу в отношении М.Б.Ходорковского и П.Л.Лебедева, была организована беспрецедентная провокация. Они были задержаны на стойке регистрации, у них были отобраны билеты и паспорта, а они сами под охраной автоматчиков препровождены в подвальное помещение линейного отделения милиции, в котором удерживались достаточно длительное время, что в итоге привело к задержке вылета самолета.

Затем на пункте досмотра, куда адвокатов препроводили в сопровождении сотрудников милиции, всех защитников и их вещи подвергли тщательному досмотру. Все эти действия сопровождались оперативной видеосъемкой. В ходе досмотра бумаги из адвокатских досье, документы и письма адвокатов милицией были тщательно осмотрены и подробно сняты на видеозапись.

В данных обстоятельствах очевидно, что слаженные и хорошо спланированные действия сотрудников правоохранительных органов именно в тот день, когда защитники вылетали в г.Читу по вызову следствия, доказывают причастность Генеральной прокуратуры РФ к этой грубой акции устрашения. Её представители позднее пытались откреститься от соучастия в таком запугивании, однако в это с трудом верится, хотя бы потому, что вскоре после описанных событий тот же господин, который руководил милицией в Домодедово – одетый в форму капитана МВД некто с документами на фамилию Абрамов – участвовал в провокации уже в аэропорту Шереметьево, не допустив до вылета из Москвы в Санкт-Петербург по надуманным основаниям известного шахматиста и правозащитника Гарри Каспарова.

Об условиях, в которые поставлена защита при работе по настоящему уголовному делу, очень красноречиво говорит и нескрываемая прокурорами степень осведомленности о проводимых адвокатами мероприятиях по собиранию доказательств.

Так, характер и содержание вопросов, задававшихся на суде прокурорами переводчику и привлеченным защитой специалистам из числа американских граждан, убедительно свидетельствует, что государственным обвинителям хорошо известны места их встреч, круг обсуждавшихся вопросов, состав участников, индивидуальные контакты. Сказанное в полной мере распространяется и на рабочие совещания за пределами Российской Федерации, что подтверждается продемонстрированной на одном из допросов готовностью прокурора Лахтина назвать адрес проведения таких совещаний в Великобритании.

Еще одним красноречивым фактом является изложение в обвинительном заключении по делу Ходорковского и Лебедева категорических утверждений о содержании бесед последних со своими защитниками в условиях следственного изолятора, что не оставляет сомнений в использовании противной стороной методов незаконного прослушивания конфиденциальных разговоров адвокатов с подзащитными, осуществляемых так называемыми “средствами сертифицированного контроля”.

При указанных обстоятельствах у защиты есть основания предполагать, что активно проводимые по заданию прокурорско-следственных органов специальными службами оперативно-розыскные мероприятия в рамках широко распространенного сейчас “оперативного сопровождения судебных процессов”, касается не только адвокатов, но иных лиц, причастных к отправлению правосудия.

Защита полагает, что приведенные в настоящем заявлении факты будут учтены судом при вынесении итогового решения по настоящему делу.

Защитники:

20 сентября 2010г