Интервью с бывшим заключенным Сегежской колонии ФБУ ИК-7 Денисом Силоновым: о нравах в колонии, Ходорковском, отношении к нему других заключенных и администрации.

Здравствуйте. Расскажите, пожалуйста, немного о себе – о своем уголовном деле, как вы попали в Сегежскую колонию и при каких обстоятельствах освободились.

Осужденный Силонов… бывший осужденный Силонов Денис Игоревич, осужденный по статье 161, часть 2, сроком на два года лишения свободы. Позже, при написании ходатайства, на поправке было скинуто два месяца – в общей сложности, остался срок год и 10 месяцев. Был заключен под стражу 28 октября 2010 года, а осудили меня 17 января 2011-го – и 1 апреля из СИЗО «Матросская тишина» был этапирован через Вологодский централ на колонию в Сегежу, в Карелию, в ИК-7.

Я освободился, подав документы на УДО. Я просто по возможности старался получить поощрения. Мало того что там работаешь – но можно их получать другими способами. Это там затянуть краску для барака, что-то там для ремонта, какая-то помощь, и так далее. И уже как ты договоришься со старшиной – и старшина идет, договаривается с отрядником – а отрядник уже выписывает эти поощрения. Но это было при старом начальнике колонии, такая ситуация: при новом начальнике колонии там немножко с поощрениями вообще все это завернули – и подал на документы на УДО и прошел комиссию.

И вас освободили...

Да, меня освободили 14 числа <14.12.2011> постановлением Сегежского суда, и только 23 числа нас выпустили.

А когда заключенные колонии узнали о прибытии Ходорковского?

Об этом еще говорилось в мае месяце – о том, что его сюда привезут. Кричали, что ничего не изменится, что так же все и останется, как и было, то есть он как обычный зэк, <к нему> так же будут относиться, как и к остальным. И позже вот он уже приехал – и его видели в колонии. Когда их выводили в баню по зоне и видели, тогда уже вся зона узнала.

Когда эту информацию все узнали, как отреагировали, как вы лично отреагировали?

На это отреагировали все по-разному. Кто-то говорил, что будем убивать – типа того, что там унижать, и так далее, заставлять работать, типа, что он народ обманул, и так далее, и тому подобное. Кто-то вообще относился к этому с уважением: ну, человек приедет и приедет, может, многое поменяется что-то. Ну, на самом деле благодаря ему там многое и поменялось.

А что поменялось?

Поменялось хотя бы отношение к зэкам: допустим, когда меня перевели в 9-й отряд, и когда уже Михаил Борисович там был... Как раз меня перевели – и где-то через два дня с карантина перевели Михаила Борисовича к нам. У нас не было никаких уже "приемок" – то есть не убивали никого здесь, не били. В основном, мы уже последнее время никогда не били – и с его приходом в отряде не избивали.

Объясните понятие «убивали». Это?..

«Убивают» - это так: тебя заводят в сушильную комнату либо в туалет и просто избивают руками, ногами – как попадут. И потом тебя заставляют еще что-нибудь делать: идти, мести... И есть такие "прожарки" – это когда ты, допустим, нарушаешь какое-то правило внутреннего распорядка и чтобы, допустим, тебя не отзванивать дежурному, чтобы тебе нарушение дали, тебе могут придумать такую "прожарку". Это наливаются синие бочки 200-литровые воды, в них кидается мыло хозяйственное, которое выдается, положниковое, кусков десять, хлорки наливают, все это вспенивают. В туалете – вот идут писсуары, унитазы – и в середине есть слив. Слив затыкают тряпкой, туда эти бочки выливают и это все запенивают, пены приблизительно по унитаз делается. Тебя одевают по форме одежды №4 – это фуфайка, шапка, уши опускаешь, в ботинках – и тебя заталкивают туда, делают подножку или там по ногам бьют – ты падаешь. И ты должен орать доклад свой полностью, во всю глотку его просто орать, и собирать руками эту пену в унитазы. И в этот момент тебя могут там еще забрызгать - шваброй просто волну делать. А раньше вообще еще избивали при этом. То есть просто вот кто-то заходил и начинают тебя пинать ногами. Одевали ведра на голову – били просто по ведру.

Понятно. Денис, а вы лично с Ходорковским общались?

Да, общался с Михаил Борисовичем – я у него интересовался, что мне сделать по моему (…), как лучше подать кассационную жалобу, в какие инстанции. И что порадовало, человек настолько юридически грамотен, что давал очень хорошие и полезные советы и относился всегда только на «вы» исключительно и достаточно юридически.

А как вы познакомились?

Денис: В отряде просто (смеется). Вышел в локальный участок, в курилку – он там находился рядом. Просто подошел и сказал, Михаил Борисович, здравствуйте, меня зовут Денис, у меня вот к вам маленький вопрос, можете помочь? Я у него вот поинтересовался по поводу кассационной жалобы – и вот так вот мы и общались периодически.

А какое он на вас произвел впечатление?

Произвел впечатление достаточно юридического человека. Больше половины того, что написано в прессе, сколько я это читал и сколько я смотрел телевизор, слушал все это, - ну, слишком много вранья. Судя по нему, у человека вообще нет никаких замашек миллиардера, и так далее: обычный спокойный человек. И просто, видимо, не туда влез, как в нашей стране это бывает.

Как к Михаилу Ходорковскому сейчас относятся другие заключенные?

Кто-то относится к нему с уважением, кто-то просто вообще никак не относится. Большинство обращается к нему только на «вы». Но есть там второходы – это 8-й отряд – и перед тем как подойти на шмон, выйти из промзоны, слышал, как ему один просто говорил: Миша, подвинься. Ну, так вот в грубой, вроде, форме. Ему вопрос задали, почему, типа, так разговариваешь: а почему я, говорит, перед ним кланяться должен? Он, говорит, людей на деньги кинул, а я буду перед ним кланяться. А многие обращаются к нему довольно-таки с уважением.

А как Михаил Борисович держится, когда разговаривает с другими заключенными, с персоналом?

При разговорах его с администрацией я не присутствовал, но с заключенными разговаривает спокойно достаточно, особо не переживает. Видно, что человек просто настроен морально на эту зону, на эту колонию, чтобы побыстрей освободиться. И он живет строго по распорядку – то есть не нарушая. И то, что он передал пачку сигарет осужденному – это там такой бред вообще развели, из-за чего дали выговора и старшине, и ему. В итоге неясно вышло: в газете в одной написано, что сняли взыскание, в другой говорят, не сняли взыскание. Ну нет в этом ничего такого… Да, были там случаи, что могли дать взыскание за то, что передаешь продукты или еще что-то, вещи, и так далее, - но типичную передать сигарету, ты же передаешь ее в здравом уме, у тебя ее не отбирают...думаю, что это бессмысленная какая-то ситуация в правилах внутреннего распорядка. Почему-то другим осужденным за то, что пачками, блоками передают <сигареты> не дают взыскания, а именно ему дали это взыскание, вот это больше всего непонятно. То есть администрация просто нашла повод, за что ему дать это взыскание, чисто докопаться.

И телефонные разговоры. Некоторые зэки могут, допустим, разговаривать час, а кто-то будет разговаривать 15 минут. В случае с Михаилом Борисовичем я сам лично контролировал эти звонки и говорил Михаилу Борисовичу: "Я даже не могу просто взять вас и отключить, потому что я понимаю, что это такое пообщаться с домом". А он говорил: "Я не могу - мне дадут взыскание". И он всегда стабильно разговаривал 15 минут. Он засекал по своим часам, ставил таймер, разговаривал стабильно 15 минут, после чего расписывался и я его сам лично, без инспектора, уводил в барак. Но когда он только заходил в будку телефонных переговоров, подходишь на вахту и сообщаешь оперативному дежурному, что осужденный Ходорковский с такого-то аппарата общается, - и они сразу включают и начинают слушать его. 

Денис, а как на появление Ходорковского в колонии отреагировала администрация?

Администрация к этому готовилась: администрация начала закупать видеорегистраторы, из карантина поубирали всех дневальных, активистов. Их просто убрали – там был один всего лишь дневальный, типа, как уборщик – а позже вообще их поснимали, потому что были жалобы: пытались все равно люди писать с зоны, что убивают, избивают их. И поэтому администрация готовилась всячески: наводили порядок. Перед приездами просто проводили шмоны; где-то там неполадки какие-то - все это устранялось. То есть зону подготавливали для приезда.

А жизнь в колонии изменилась?

Да, жизнь изменилась в лучшую сторону, потому что, во-первых, стали жить по режиму на самом деле. Если раньше тебе что-то там могли сказать, где-то тебя там избить в каком-то углу, то сейчас просто этого нету, так как в отряде наставили камеры. Лично в 9-м отряде стоят раз, два… четыре камеры. Это в 4-й секции, где он проживает, на втором этаже, на коридоре, в комнате питания и в комнате ПВТ стоят камеры, которые фиксируют все передвижения. И если раньше могли тебя в ПВТ-ку завести там и в ПВТ-ке спокойно бить, то сейчас этого нету. То есть, если бы, может быть, куда-то и уводили бы, но уже все равно стараются так, потому что и опасаются.

Чем, на ваш взгляд, тюремная жизнь Ходорковского как заключенного отличается от тюремной жизни любого другого зэка?

Если другому зэку могут дать какое-то снисхождение и где-то другой зэк может себе выбить поощрение или как бы снизить свое взыскание (допустим, пытаются дать тебе взыскание, то можно было решить, чтоб тебя просто «прожарили» - неделю помести в локалке), то ему просто не дал бы никто этой возможности. Вот у него различия только, в основном, в этом. В том, что ему постоянно за любую ситуацию пытаются что-то там сказать: вот это не так, то не так, вот это не по распорядку.

Денис, освободившись, вы решили рассказать о карельском заключении Ходорковского, о Сегежской колонии: почему, зачем?

Просто мне обидно за этого человека, что человек уже сидит восьмой год, насколько я понимаю...

Девятый.

Уже сейчас пошел даже девятый. Даже когда я находился еще на «Матросской тишине», в изоляторе, говорили, что хотят ему еще добавить одну статью. И неизвестно, чем это кончится: просто человеку поломают всю дальнейшую судьбу. На самом деле человек уже 8 лет сидит – куда дальше ему, и ему даже не дают возможности уйти по условно-досрочному, хотя, даже немного пообщавшись с этим человеком, видно, что человек не желает никому зла. Человек просто устремлен к тому, что работа, семья, дети, и так далее – а ему просто этой возможности не дают. Его просто посадили в четыре стены, он даже позвонить родственнам нормально пообщаться не может, на те же свидания сходить и то нормально не дают, потому что все там нужно по распорядку.

Денис Силонов показывает на камеру справку о своем освобождении, выданную администрацией Сегежской колонии.