Илья Мильштейн: «За клевету на Ходорковского его <Кучму> не привлекут. Чем бы ни кончился процесс в Мещанском суде, он не прогадает. Еще раз ударить олигарха, не ножом так бумажкой, - за это у нас гражданин начальник может только похвалить» («Грани.ру»).

Илья Мильштейн, «Грани.ру», 15.01.2009
На сайте khodorkovsky.ru эта свежая история из жизни российской Фемиды подается с той однозначностью, которая вроде бы ни малейших возражений не вызывает. Дело Ходорковского-Лебедева "зашло в глухой тупик и близится к окончательному развалу". Не зная, что предпринять, власть доходит до маразма. Только этим и можно объяснить нелепый иск, который полуграмотный зек Кучма подал в Мещанский столичный суд, обвиняя отца четырех детей Ходорковского в сексуальных домогательствах и требуя с него полмиллиона рублей.
Если кто забыл, сей однофамилец экс-президента Украины три года назад пытался зарезать экс-олигарха в колонии, но не сумел. Никто тогда ничего не понял кроме того, что в лагерях у нас сидят не только хорошие люди, но и бандиты. Теперь, как можно догадаться, Кучма вспомнил, что толкнуло его на это преступление. Он захотел денег и примерно подсчитал, сколько стоит его мужская честь.

По мнению адвокатов Ходорковского, речь идет о "политтехнологическом проекте", который "в полной мере отражает интеллектуальный и моральный уровень его сценаристов и постановщиков". То есть сидит где-нибудь в администрации президента человек, специально назначенный для того, чтобы отравлять жизнь узникам "ЮКОСа". Он от рождения циник и идиот, и это многое объясняет в деле Ходорковского. От захвата в стиле войсковой операции до приговора. От нового суда до отказа в условно-досрочном освобождении в связи с тем, что приговоренный не освоил профессии швеи-мотористки. А сегодня уже и до Кучмы с гомосексуализмом дело дошло. Моль на выдумки хитра.

Это возможная версия, но в ней есть отдельные изъяны. Например, весь ход процесса над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым показал, что проблемы с доказательствами вовсе не мешают нашим судам выносить единственно верные решения. Так было - так будет, покуда существует этот режим и сводит счеты со своими врагами. Наконец, соединение цинизма с идиотизмом - редчайшее явление в человеческой природе. Я же думаю, что политическими судами у нас ведают люди преступные, безжалостные, но неглупые. Кучма для них - это не тот уровень.

Поэтому в связи с новым делом вспоминается событие давнее, полузабытое. Даже еще более давнее, чем нападение уголовника на Михаила Борисовича. Имею в виду выступление деятелей культуры, которые три с половиной года назад вступились за власть, суд, прокуратуру и Закон (это слово они написали с большой буквы) - применительно к делу Ходорковского.

Я тогда пытался постичь, зачем они это сделали, для чего замарались, - да так и не понял и до сих пор блуждаю в потемках. Ну разве что для того, чтобы проявить солидарность с Кремлем, расписаться в преданности. По-видимому, есть такой тип людей, для которых это важно. Ну и польза, само собой, была, поскольку определенного рода патриотизм всегда у нас востребован. Сегодня почти все они, как говорится, в шоколаде - не вылезают из "ящика", успешно торгуют модной одеждой, кормят посетителей своих пафосных ресторанов, сами вкусно едят и видят сны, не отягченные кошмарами.

С Кучмой еще проще. Неизвестно, как сиделось после покушения на Ходорковского этому страдальцу, но мысли его вдруг двинулись в правильном направлении. За клевету на Ходорковского его не привлекут. Чем бы ни кончился процесс в Мещанском суде, он не прогадает. Еще раз ударить олигарха, не ножом так бумажкой, - за это у нас гражданин начальник может только похвалить. С глумливой свойской усмешкой или с непроницаемым лицом - тут уж какой начальник попадется. Как повезет.

Если верна эта версия, то она сближает хитреца Кучму с деятелями культуры. Даже слегка приподнимает над ними. Они ведь подписывали свои письма на воле вольной от полноты душевной, от избытка любви к юриспруденции, а наш герой неоднократно пострадал от Закона. Но не озлобился, а проникся доверием к начальству и непримиримой ненавистью к расхитителям капиталистической собственности. Подобно деятелям, он тоже не может молчать, верно угадав, кого вчера, сегодня и завтра можно безнаказанно бить, оскорблять, оговаривать. И резать без ножа.

Анна Павлова, «Коммерсант», 16.01.2009
Читинский областной суд вчера отменил решение Ингодинского райсуда (Чита), отклонившего жалобу экс-главы МФО МЕНАТЕП Платона Лебедева на бездействие генпрокурора Юрия Чайки. Данное дело возвращено на новое рассмотрение. По информации адвокатов Платона Лебедева, это должно произойти в течение пяти суток после того, как постановление облсуда поступит в Ингодинский суд.

Ингодинский райсуд 31 июля 2008 года отклонил жалобу адвокатов Платона Лебедева на бездействие генпрокурора Юрия Чайки. Тогда райсуд посчитал, что в действиях Юрия Чайки не было нарушений, поскольку жалобу господина Лебедева, в которой тот утверждал, что следствие в отношении него велось с нарушениями закона, генпрокурор рассмотрел своевременно. Однако адвокаты господина Лебедева не согласились с этим решением и обжаловали его в облсуде. Как рассказал "Ъ" адвокат Платона Лебедева Игорь Сапожков, на заседании облсуда адвокаты отметили, что их подзащитный не был своевременно уведомлен о процессуальном решении, принятом по его жалобе. Кроме того, по замечанию адвокатов, генпрокурор вынес решение не в тот день, которым датировалось его постановление. "Постановление помечено 5 марта 2008 года, однако в этот документ включены данные Московского городского суда от 13 марта. Получается, что на самом деле документ был составлен не 5 марта, а позже. На этот факт мы обращали внимание еще в суде первой инстанции, но наши замечания тогда проигнорировали",— рассказал "Ъ" адвокат Игорь Сапожков. Читинский областной суд удовлетворил кассационную жалобу адвокатов господина Лебедева, а судье и председателю Ингодинского районного суда было вынесено частное определение.

По словам Игоря Сапожкова, новое рассмотрение дела по жалобе Платона Лебедева должно, согласно законодательству, состояться в течение пяти суток после того, как постановление Читинского облсуда поступит в Ингодинский суд. "Однако когда оно туда поступит, неизвестно",— сказал защитник. Он также отметил, что адвокаты не ждут скорого повторного рассмотрения жалобы.

«Эхо Москвы», 15.01.2009
Э. ГЕВОРКЯН: Здравствуйте. В параллельном прямом эфире «Эха Москвы» и компании RTVi программа «Особое мнение». В студии Эвелина Геворкян и сегодня я общаюсь с Александром Будбергом, политическим обозревателем газеты "Московский Комсомолец". Здравствуйте, Александр.

А. БУДБЕРГ: Добрый день.
<…>
А. БУДБЕРГ: Вопрос заключается в том, конечно, Бахмина, как женщина, которая родила в тюрьме, имеет право, и преступление не связано с насилием над личностью, имеет право на милосердие. В этом нет обсуждения. Почему произошло так? Ясно совершенно любому человеку. Здесь вмешивается политический фактор. Раз её привезли из Мордовии, перевезли в какой-то московский роддом, никому не показывают. Непонятно, может она общаться с мужем и детьми или не может. Какие адвокаты могут с ней общаться или не могут.

Мне кажется, что это похоже на какую-то спецоперацию, смыслом которой может быть только одно – по каким-то политическим причинам кто-то не хочет её выпускать. Я не знаю, кто может давать такие команды. Но в то же время есть идея создать ей сносные условия для формального принятия решения об УДО. Я так понимаю, что вполне вероятно что суд, взяв дополнительный месяц для исследования её характеристики, может быть, хотел заручиться чьим-то особым мнением, в данном случае, конечно, не моим. Такой вариант тоже вполне возможен. Я, честно говоря, ожидал, что в конце декабря она будет освобождена. Это я был в этом уверен. Если бы меня спросили, я бы был уверен в этом на 100%.

Э. ГЕВОРКЯН: Получается, что кто-то ещё считает её в этом деле козырем или разменной монетой.

А. БУДБЕРГ: Нет, она не козырь и не разменная монета. Она в некотором смысле символ того, что государство способно на милосердие, не способно на милосердие. Кто-то внутри государства более способен на милосердие, кто-то менее. Это такой сложная, чисто психологическая оценка.
<…>