Николай Павлов, «Московский комсомолец», 16.03.2007
В конце прошлой недели стало известно, что офис крупнейшей аудиторской компании PricewaterhouseCoopers подвергся практически одновременно сразу аж двум обыскам, которые независимо друг от друга проводили бригады из Генеральной прокуратуры и МВД. Представители правоохранительных органов потом дали пояснения, что они пришли в рамках совершенно разных дел. Но вот совпадение двух разных дел в одном времени и пространстве позволяет с большой долей уверенности предположить, что подоплека атаки на аудиторов сразу с двух сторон все же есть.

Как считают многие наблюдатели, целью силовиков является стремление надавить на руководство аудиторской компании, чтобы топ-менеджмент PricewaterhouseCoopers признал соучастие своей организации в налоговых прегрешениях компании ЮКОС. По всей видимости, российским правоохранителям срочно необходимы новые "доказательства", чтобы подкрепить свои претензии и для арбитражного суда, в котором сейчас налоговые органы пытаются признать недействительными договора на аудиторскую проверку нефтяников. Налоговики предполагают, что PricewaterhouseCoopers делала параллельно два разных заключения: одно для руководства компании-клиента, в котором аудиторы отмечали незаконность уклонения от уплаты налогов, а другое — для широкого пользования, где про неуплату налогов не говорилось.

Если суд признает правоту фискалов, то PricewaterhouseCoopers ждут суровые санкции.

Помимо гигантского денежного штрафа дело может дойти и до отзыва лицензии на ведение аудиторской деятельности на территории России. Аудиторы, по мере возможностей, отстаивают свою правоту. С переменным успехом это разбирательство ведется уже не один месяц. И, видимо, не все клеится у наших правоохранителей с доказательствами, потому и пришлось им идти на крайние меры и подстегивать процесс.

И дело даже не в том, как атака на всемирно известную аудиторскую фирму в очередной раз отразится на имидже России и нашей власти за рубежом. Все гораздо серьезнее. Логика "силовой экономической политики", если она возобладает над здравым смыслом, такова, что после сказанным правоохранителями "а", непременно надо будет говорить и "б". И не факт, что следующие звуки будут произносить те же люди, что вместо развязывания "узлов" предпочитают их разрубать мечом, вложенным в их руки государством.

Поясню, о чем речь. С момента своего прихода в Россию PricewaterhouseCoopers являлись аудиторами большого числа ведущих российских корпораций и даже государственных органов. В числе их клиентов: "Газпром", Альфа-Групп, "КАМАЗ" и даже Центральный Банк!

Все их финансовые отчеты заверены прежде всего авторитетом PricewaterhouseCoopers.

Если суд в угоду желающим добиться собственной победы любой ценой решит, что аудиторы фальсифицировали отчеты опальной компании, то это, мягко говоря, бросит тень на достаточно большую часть российского бизнеса. Ведь аудит всех своих клиентов проводился PricewaterhouseCoopers по одним и тем же стандартам.

Андрей Злобин, «Московские новости», 16.03.2007
Еще один пример — случаи с присвоением России инвестиционных рейтингов международными агентствами Moody''s (2003 год) и Standard & Poor''s (2004 год). Оба раза примерно за час до появления официального сообщения начинался ажиотажный спрос на российские бумаги. Представители Moody''s и S&P сообщили тогда, что источник утечки стоит поискать в правительстве, так как перед присвоением рейтинга агентства обязаны его проинформировать.

Вся история с разгромом ЮКОСа тоже подозрительно обросла слухами об инсайде: котировки попавшей "под раздачу" компании падали раньше, чем широкой общественности становилось известно о новых выемках и арестах. После чего ряд крупных западных игроков ушли с нашего фондового рынка, посчитав его шулерским. А в июле прошлого года юристы недобитого ЮКОСа подали иск в окружной суд Колумбии, обвинив в нечестной игре одного из руководителей Газпромбанка, продавшего 650 тысяч акций компании за день до того, как налоговые претензии кЮКОСу были озвучены.

По подсчетам экспертов, на российском финансовом рынке порядка 100 тысяч активных профессиональных участников, из которых 10% используют инсайдерскую информацию. И закона об инсайде до сих пор нет. А ведь соответствующий законопроект был внесен в Госдуму еще 20 октября 2000 года, но так и не был рассмотрен в первом чтении. Наверное, в обществе есть достаточно влиятельные силы, которые ставить крест на инсайде не хотят.

Леонтий Бызов, «Время новостей», 16.03.2007
Либеральные идеи в той или иной степени поддерживает не менее четверти россиян

Сегодня, когда до выборов в Государственную думу остается немногим более полугода, становится все более ясно, что правые партии, не преодолевшие в 2003 году 5-процентный барьер и оставшиеся за чертой, отделяющей победителей от побежденных, так и не смогли преодолеть системный кризис. По данным последних экспресс-исследований ВЦИОМ, за "Яблоко" готово проголосовать 0,9% избирателей, а за СПС -- 0,8% (по данным других социологических служб, эти цифры также не превосходят величину в 1,5%). В этом не проявилось какой-либо новой тенденции, на протяжении последних трех лет ни одна из этих партий не демонстрировала рейтинг, превышающий 1,5%. Скорее напротив -- можно констатировать, что правые партии и в нынешнем году останутся за пределами Государственной думы.

Этот печальный для "Яблока" и СПС вывод не меняют и отдельные успешные выступления правых партий на некоторых региональных выборах -- достаточно вспомнить относительно громкий успех СПС в Пермском крае ( второе место на выборах, декабрь 2006), вполне успешное выступление объединенного списка "Яблока" и СПС в Москве (декабрь 2006), а также обнадеживающие результаты выборов в законодательные собрания регионов 11 марта нынешнего года, когда СПС преодолел 7-процентный барьер в Ленинградской области, Коми, Самарской области, Ставропольском крае, Томской области и подошел совсем близко к этому рубежу в других регионах.

Отдельного разговора заслуживает ситуация с результатами "Яблока", которое, по мнению многих, просто "засудили" в Петербурге (как и в Карелии в октябре прошлого года) -- регионе, где шансы партии выступить успешно рассматривались всеми как значительные.

Хотя некоторые аналитики склонны объяснять относительно успешные выступления СПС в последнее время удачным подбором лидеров региональных списков, а также скорее левой риторикой, которой все больше увлекаются лидеры СПС, можно все-таки предположить, что за кризисом правых партий стоят не столько объективные причины, связанные с разочарованием россиян в либеральных идеях, сколько причины субъективные -- плохая организация, слабые лидеры, отсутствие новых идей и подходов. Ведь, как свидетельствуют результаты исследований ВЦИОМ, сама электоральная ниша, соответствующая либеральным идеям, не столь уж мала -- ее объем можно оценить в пределах от 8,5% (электоральное ядро) до 23--24% (с учетом электоральной периферии). При этом электоральное ядро настроено оппозиционно в большей или меньшей степени по отношению к правительственному курсу, а периферия -- скорее компромиссно, она склонна воспринимать нынешние власти как наименьшее из зол.

Как неоднократно приходилось отмечать, правый электорат далеко не однороден. Часть его тяготеет к позициям рыночного фундаментализма, невмешательства государства в экономику и свободного развития бизнеса. Оппозиционное ядро, готовое с этих позиций противопоставить себя партии власти, относительно невелико -- таких всего 3,2% (по данным за 2006 год). Зато на вопрос о том, в каком направлении следует скорректировать путинский курс будущему президенту страны, 26% опрошенных ответили, что хотели бы, чтобы он "более последовательно, чем Владимир Путин, отстаивал ценности экономической свободы и поддерживал предпринимательство" (февраль 2007). Эту группу населения можно назвать правыми либералами.

Несколько шире представлена другая часть либералов, отдающих приоритет правозащитной деятельности и политической демократии, выступающих против угрозы диктатуры и произвола со стороны государства. Эта группа составляет чуть более 5% россиян в своем наиболее радикальном ядре. При этом 34% россиян хотели бы, чтобы следующий президент страны в большей степени, чем Владимир Путин, развивал бы демократию, отстаивал права человека. Данную группу населения можно назвать левыми либералами, эти настроения достаточно широко распространены в современном обществе, но у большей части их носителей протестные настроения носят также весьма умеренный характер.

Одновременно на правоцентристском фланге общества образовалась довольно-таки внушительная группа населения, выступающая за сочетание сильного государства и рыночной экономики. Численность этой группы составляет 15,6%. Она наиболее идеологически близка нынешней партии власти, и, вероятно, в нее вошли некоторые бывшие "левые государственники" и некоторые бывшие "правые рыночники".

Рассмотрим объем "ядерного" электората основных идейно-политических групп современного российского общества на основании данных исследований ВЦИОМ. Ядро либерального электората в совокупности составляет 8--9%, это те, кто предпочел бы на выборах скорее проголосовать за одну из правых партий, чем за "Единую Россию" или иные варианты партии власти. В то же время совокупный рейтинг "Яблока" и СПС составляет сегодня 2--2,5%, и даже если присовокупить к нему сторонников еще более мелких либеральных партий -- таких, как "Свободная Россия", Республиканская партия, движение "Другая Россия", -- не превышает 3--3,5%. А это означает, что существующие либеральные партии способны аккумулировать лишь около трети протестного либерального электората.

При этом следует отметить и то обстоятельство, что ниши правых либералов и левых либералов продолжают все сильнее расходиться в разные стороны. Объединение списков в Москве в декабре 2006 года произошло, по сути, на "яблочной", то есть леволиберальной основе. Приведенные в таблице цифры показывают, однако, что протестного либерального электората на две партии, способные преодолеть 7-процентный барьер на ближайших думских выборах, явно не хватает. В этой нише леволиберальные, "яблочные" настроения занимают преобладающее положение. Таким образом, можно утверждать, что в политической системе современной России существует потенциальная ниша для одной леволиберальной партии типа "Яблока", способной добиться успеха на общефедеральных выборах. На партию типа СПС голосов уже не хватает. Поэтому проблемы СПС носят скорее объективный характер, а проблемы "Яблока" -- скорее субъективный, это организационная слабость, отсутствие финансовой базы, моральная усталость общества от ветерана политической сцены Григория Явлинского и другие причины аналогичного свойства.

Совсем иная картина вырисовывается, если рассматривать не "ядерные" электораты либеральных партий, а их периферию. Людей, разделяющих либеральные ценности, но в "пакете", не отдающих им безусловный приоритет, достаточно много, хотя и они находятся сегодня в меньшинстве. Ведь "мейнстрим" общественного сознания, магистральный общественный запрос направлен в сторону, противоположную либеральной. И от будущего президента страны ждут в первую очередь укрепления государства в политической и экономической сфере, усиления социальной защиты, продолжения "войны с олигархами". Противостоят этому "мейнстриму" 25--35% либерально ориентированных россиян, скорее "мягких" либералов, чем "жестких".

Эти данные позволяют сделать вывод, что, несмотря на общий поворот настроений в обществе в сторону укрепления государства во всех сферах, праволиберальные идеи могут найти поддержку значительной части населения страны. Это преимущественно молодежь крупных городов, в основном столиц, с доходами существенно выше среднего и в силу специфики своей деятельности ощущающая себя скорее работниками мирового, а не внутреннего рынка.

Тем более что пик общественного недовольства засильем "олигархов", крупного бизнеса уже скорее всего позади. Всплеск подобных настроений пришелся на 2003--2004 годы. Эти настроения удачно аккумулировала тогдашняя "Родина". Сегодня раздражение общества засильем чиновничества, всевластием бюрократии уже начинает превышать раздражение олигархами. Пока оппозиционность большей части этих групп населения носит весьма умеренный характер, они не готовы к масштабным акциям протеста, их пугает радикализм оппозиционеров из "Другой России". Электоральную основу "мягких" сторонников праволиберальных идей составляют "люди успеха", которым есть что терять и которые дорожат своим материальным и социальным статусом. Не готовы эти группы и к разрыву с "путинским консенсусом", общей ценностной базой современных средних слоев общества. Не случайно доля тех, кто хотел бы видеть нового президента "более либеральным", чем Владимир Путин, одинакова как среди одобряющих деятельность нынешнего президента, так и среди неодобряющих -- и там и там она составляет 26%.

Зато в социально-демографическом разрезе "мягкие либералы" ощутимо сдвинуты в сторону молодых и материально обеспеченных групп. Если в самой младшей возрастной группе (до 25 лет) доля "мягких либералов" составляет 38%, то в самой старшей (свыше 60 лет) она на 20 пунктов меньше и составляет всего 18%. В группе с "хорошим и очень хорошим материальным положением" (по самооценке опрошенных) доля "мягких либералов" достигает 44%, а в группе с "плохим, очень плохим материальным положением" составляет всего 19%. Среди социально-профессиональных групп наибольший удельный вес "мягких либералов" характерен для студентов и бизнесменов. Это и наиболее продвинутые по своему образу жизни слои общества, среди активных пользователей Интернета их значительно больше, чем в среднем по стране. Еще накануне прошлых выборов -- в 2003 году -- с участием ВЦИОМ был проведен своего рода SMS-праймериз, и среди пославших нам SMS-сообщения с большим отрывом лидировали сторонники СПС.

Что же касается партийно-политических предпочтений, то "мягкие либералы" сегодня не могут определиться политически. Их партийные симпатии мало отличаются от среднестатистических (может быть, за исключением более низкой поддержки КПРФ и "Справедливой России" и несколько более высокой -- СПС и "Яблока"). А это означает, что не менее 45% "мягких либералов" намерены проголосовать за "Единую Россию", которую эта группа, безусловно, не воспринимает как "свою" партию, но скорее как наименьшее из зол.

Действительно, огромная проблема этой части электората -- нежелание идти за оппозицией, пусть даже и правой. Тем более что нынешний правительственный курс если и нельзя однозначно назвать правым, то уж правоцентристским точно. Крупный бизнес, многие годы бывший идейной и финансовой опорой правых либералов, сегодня, после дела Ходорковского, уж тем более не намерен вступать в конфликт с партией власти, не раз даже заявлявшей о намерениях отрастить себе "правое крыло". А быть в правом крыле партии власти намного комфортнее, чем с оппозицией. Именно отношения с партией власти -- самый болезненный "пунктик" либералов.

Негативный опыт конфронтации с властью существенно остудил оппозиционный пыл СПС. Сегодня эта некогда боевая партия не принимает участия в акциях "Другой России", старается вести себя тихо и аккуратно. Но и эта тактика не приносит СПС больших политических дивидендов, по крайней мере на общефедеральном уровне. Возможно, потому, что за СПС тянется слишком длинный шлейф поражений и побед ушедшей ельцинской эпохи, эта партия как бы "обращена вспять", к тем временам, о которых сегодняшним россиянам, особенно молодым и преуспевающим, вспоминать не хочется. "Яблоко", о чем мы уже упоминали выше, обращено к принципиально другим слоям -- скорее к пожилой городской интеллигенции, не добившейся материального достатка. Электорат этой партии намного более пожилой, бедный и провинциальный, чем у СПС.

Почти никому не известны такие партии, рассчитанные на "правый фланг", как "Свободная Россия" ("Гражданская сила"). В число опрошенных сторонников этой партии "ловится" совершенно случайный электорат, по которому трудно судить о его социальном составе и идейных ориентациях. А это означает, что политическое пространство на "праволиберальном фланге" остается расчищенным для новых крупных проектов, которые с полным правом могут рассчитывать на успех.

Основные черты этого проекта -- умеренная (конструктивная) оппозиционность, не выходящая за пределы ценностного "путинского консенсуса", борьба за права граждан, малого и среднего бизнеса против господства бюрократии (антибюрократическая направленность), статусные позиции партии. Членство в подобном проекте, тем более участие в ее руководстве, должно приносить успех -- быть престижным, способствовать профессиональной и бизнес-карьере. Основу этой партии должны составлять те, кто всего добился сам, а не был "назначен" олигархом по воле высшего начальства.

По аналогии с "Единой Россией" и "Справедливой Россией" новый проект должен стать своего рода "Успешной Россией". В этот проект могут быть инкорпорированы и многие нынешние сторонники СПС (кроме радикального крыла, которому ближе оппозиция в лице "Другой России"), значительная часть правого крыла "Единой России", а также те, кто сегодня не нашел для себя подходящей партии, за которую стоило бы проголосовать. Наиболее успешную, молодую и независимую от властей часть нашего общества нельзя оставлять без своего представительства в высших органах власти.

Надежда Кеворкова, «Газета», 16.03.2007
Григорий Явлинский - в интервью "Газете"

"Яблоко" - первая демократическая партия новой постсоветской России. На сегодня она оказалась вне стен парламента. Ее не допускают к выборам, а там, где она в выборах участвует, не набирает проходных процентов. В отличие от многих других политиков, Григорий Явлинский не менял своих убеждений, всегда - и при Борисе Ельцине, и при Владимире Путине - был противником чеченской войны и остается самым последовательным критиком власти. О том, каким он видит настоящее и будущее страны, Григорий Явлинский рассказал в интервью специальному корреспонденту "Газеты" Надежде Кеворковой.


Григорий Алексеевич, начинается пора подведения итогов восьмилетнего президентства Владимира Путина. Что бы вы назвали главным?

Рано подводить итоги. Слишком много важных событий произойдет в ближайший год. Пока можно сказать, что за последние семь лет было сделано немало верных шагов и принято полезных решений. Это касается экономики, возврата долгов, некоторых внешнеполитических продвижений. Но это отдельные штрихи, а в главном, в целом страна идет в неверном, бесперспективном направлении, становясь все больше и больше страной периферийного капитализма, который свойственен странам третьего мира. Владимир Путин закрепил и развил основные негативные тенденции, которые сложились в России в ельцинское время в 1990-е годы. Он окончательно ликвидировал независимость средств массовой информации, имеющих политическое значение (Первого и Второго каналов телевидения, НТВ), окончательно превратил выборы всех уровней в фарс, ликвидировал местное самоуправление, подчинил бизнес властям соответствующих уровней и, по сути, очень серьезно укрепил олигархию. Коррупция стала неотъемлемой частью жизни. Независимость судебной системы не просто отсутствует - вся правоохранительная сфера коммерционализирована. Все знают, сколько и за что платить, суммы взяток называются открыто.
<…>
Рейтинг Владимира Путина ниже 70% не опускается. Народ его поддерживает, а оппоненты, получается, ничего положительного назвать не могут?

Люди смотрят на то, что происходит, с точки зрения 1990-х. Тогда не платили зарплату - сейчас платят. Тогда пенсии были крошечные - сейчас повыше. Тогда жили беднее - сейчас получше. Вот и 70%. По телевизору все время говорят, что Россия тем показала кузькину мать, этих "прогнула". А если сравнивать, что Россия имеет сейчас и что она могла бы иметь, учитывая, что получает ежегодно по $50 млрд дополнительно просто от высоких цен на нефть, это будет совершенно другой разговор. И с этой точки зрения годы просто прошли зря. Это подтвердил и президент, когда собрал всех своих олигархов и сказал им, что они создали примитивную экономику. Что они деньги в России только зарабатывают и вывозят, а надо бы еще и вкладывать. А они боятся - нет уверенности ни в чем, непонятно, что будет. Преступность нисколько не уменьшилась. Кстати, те же 70% граждан ждут беды не от преступников, а от правоохранительных органов.
<…>
А почему тема преемника президента легитимна? Никто не возражает, либералы вообще уверовали, что Медведев - это их креатура.

Для нас она не легитимна. Операция "Преемник" совершенно неприемлема для "Яблока", о чем мы много раз говорили. Но дело-то в том, что выборы уничтожены. Поэтому все ваши коллеги только о преемнике пишут и говорят.

А вы будете участвовать в президентских выборах?

Если в 2008 году будут выборы, как в 2004-м, где будет участвовать только Путин с большой или маленькой буквы и "подтанцовка" из охранника Жириновского и новосибирского агрария, то не вижу никакого смысла в этом участвовать. Пускай для всех станет очевидно, что есть на самом деле.

Правда, что на прошлых думских выборах Владимир Путин вас лично поздравлял с тем, что партия прошла?

Да, поздравил с победой после выборов в два часа ночи. А в семь утра уже стало ясно, что нам не хватает доли процента. Мы оспорили результаты выборов во всех судах, а сейчас наш иск в Страсбурге - лет через 10 узнаем, что мы незаконно не попали в Госдуму.
"Яблоко" в ближайших думских выборах будет принимать участие?

Если нас не снимут, как осенью сняли в Карелии, а сейчас - в Петербурге.
<…>
Вы не считаете, что ваши проблемы с властью начались из-за поддержки "Яблока" Борисом Ходорковским?

Ходорковский был одним из тех, кто активно поддерживал "Яблоко" в 2002--2003 годах, и мы не делали из этого никакой тайны. Это же была крупнейшая компания страны. В разгар выборов началась война против нашего главного спонсора. Его арестовывают и сажают за два месяца до выборов. Проходит обыск, изымаются все документы.
По нам тогда нанесли очень сильный удар. Непрохождение в Госдуму в нашей стране - это как команда "фас". Вот нас и начали рвать на куски: снятие с выборов, шантаж, произвол. Нас объявили как бы вне закона. С другой стороны, если бы президент хотел, он бы давным-давно нас просто смел с лица земли. Но пока по каким-то своим причинам этого не делает. Время от времени посылает сигнал своим, чтоб "не доедали".
Путин вообще мог бы развернуть в стране полную зачистку. Люди с советским мышлением и напуганные криминальными реформами согласились бы на что угодно.
<…>
Будет третий срок?

Может быть.

Останется Владимир Путин президентом с учетом пересмотра Конституции?

К большому сожалению, не могу этого исключить.

Сколько даете за такой исход дела?

50%.

Радио «Свобода», 15.03.2007
Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Томске Мелани Бачина.

Кирилл Кобрин: В Томске прекратила свое существование Школа публичной политики. Это был проект фонда "Открытая Россия", который финансировал Михаил Ходорковский. Накануне состоялся последний семинар и выпускной бал слушателей школы.

Мелани Бачина: Выпускники последней Школы публичной политики в Томске не получили сертификатов. Руководитель томской школы Мария Кречетова пообещала своим слушателям такие сертификаты за подписью Ходорковского выдать, как только Михаил Борисович окажется на свободе. Для самой Кречетовой прощаться с проектом "Открытой России" пришлось дважды. Первый раз, когда были заморожены счета фонда, и он перестал существовать, и во второй раз теперь, когда выпускает последний набор слушателей, которых набирали и обучали на средства Михаила Ходорковского.

Мария Кречетова: "Открытая Россия" - это для меня не просто место работы, это какое-то дело жизни прямо, то есть это громко будет сказано, но последние два года для меня это очень важно. И "Открытая Россия" - одна из немногих организаций, которая все-таки прикладывала все усилия для того, чтобы мы не стали азиатской отсталой, дремучей страной, совершенно выбившейся из общемирового процесса какого-то. Поэтому я с огромной симпатией отношусь к людям, которые там работали, большинству людей, поддерживаю с ними контакты сейчас. Для меня это целое дело, целая любовь, даже можно сказать.

Мелани Бачина: За два года работы школы в Томске прошло около 20 семинаров. В Томск приезжали в качестве преподавателей и экспертов ведущие российские политики и политологи, эксперты, ученые. Томская Школа публичной политики быстро превратилась в открытый дискуссионный клуб. Именно это нужно современной России, считает профессор высшей школы экономики, писатель и журналист Александр Архангельский.

Александр Архангельский: Где нет открытых форм дискуссии и открытых форм сопротивления, там появляются закрытые, спонтанные, ползучие, и они гораздо более опасны для существующего режима. Я вижу радикализацию, например, части молодежи, которая могла бы быть не радикальной, а могла бы быть именно оппонирующей власти в открытых формах. Я вижу радикализацию сознания либеральной интеллигенции, которая, опять же, могли бы быть нерадикальной. Я вообще вижу радикализацию умонастроений у меньшинства, и большой радости у меня это не вызывают. Потому что, я повторяю, страна уже была на той стадии, когда она могла обойтись без радикальных столкновений, она могла вполне динамично развиваться в спорах, дискуссиях, в конкурентной борьбе. В принципе я еще надеюсь, что к этому дело и вернется без потрясений.

Мелани Бачина: Архангельский открывал самый первый семинар Школы публичной политики, как проекта "Открытой России" в Калининграде. Так получается, что он закрывает и последний семинар проекта. Его тема – будущее телевидения. По мнению, Александра Архангельского, если говорить в целом о свободе слова в России, то с ней проблем нет.

Александр Архангельский: Диагноз надо ставить правильно. Потому что когда либералы часто говорят, что в России нет свободы слова, это неправда. Это неправильный диагноз болезни. Болезнь заключается в другом. Болезнь заключается в том, что начался процесс жесткой сегментации общества на активную часть и успешную, у которой есть доступ к свободной информации, но которая не представлена в политике, и на пассивное большинство, у которого нет доступа ни к основным благам, ни к свободной информации, но которое представлено в политике. И это разрушение баланса, потому что в нормальном здоровом обществе активное меньшинство и пассивное большинство нуждаются друг в друге, даже если они друг друга не очень любят.

Мелани Бачина: Этой темой томская Школа публичной политики закрыла последний семинар.

Но точку ставить рано, говорит Мария Кречетова, руководитель проекта.

Мария Кречетова: Мы все равно победим этих "серых", мы все равно будем жить в европейской стране. Я смотрю на своих слушателей и вижу уже молодых, совершенно европейских людей, из которых нельзя сделать прежних совков и, в общем, с хорошими очень чувствами. То есть я вижу, что все это имело смысл, это будет иметь продолжение. Под эти проекты можно найти другое финансирование. Но, конечно, "Открытая Россия" сейчас в руинах, развалинах. Дай бог, если удастся довести все это до Европейского суда в Страсбурге, дай бог, если мы дождемся этих результатов по этим совершенно неправосудным делам, которые уже на протяжении года идут в "Открытой России", и новое дело против Михаила Ходорковского также связано частично с "Открытой Россией".

Мелани Бачина: Теперь в Томске дело Ходорковского продолжит Сорос. Он согласился профинансировать некоторые гуманитарные проекты, в том числе и томскую Школу публичной политики. Но работать она будет совсем в другом формате. Проект "Открытой России" в прежнем своем виде закрыт.

«Эхо Москвы», 15.03.2007
Почему Россия проигрывает дела в Евросуде, и может ли изменить ситуацию отставка Лаптева

А. НОРКИН: 15.35 – московское время. Продолжается дневной «Разворот» на «Эхе». Андрей Николаев, главный юрист «Правовой инициативы по России», у нас в эфире. Андрей, здравствуйте.

А. НИКОЛАЕВ: Добрый день.

А. НОРКИН: Неоднократно представлял интересы российских граждан в Европейском Суде по правам человека. И мы с Юлей хотели, в общем, поговорить с Андреем на вот эту тему, собственно, даже не о господине Лаптеве как человеке, а оттолкнуться от того, что вот мы меняем, Россия меняет нашего уполномоченного. Я, Андрей, вот что хочу вас попросить сначала объяснить слушателям. Значит, есть уполномоченный от России, а есть судья от России. Это совершенно другой человек, правильно? Вот в чем… Функции судьи мне понятны. А уполномоченный – это что за должность такая? Что он должен был делать?

А. НИКОЛАЕВ: Уполномоченный – это человек, который представляет интересы государства, то есть интересы России при рассмотрении жалоб, которые подаются против России. А судья – это независимое лицо. Судьи избираются ПАСЕ. Уполномоченный, в отличие от судьи, он назначается по указу президента. Уполномоченный – это государственный служащий, это работник администрации президента, который представляет интересы государства в Страсбурге.

А. НОРКИН: Понятно. Значит, тогда можно с какой-то определенной долей уверенности допускать, что действительно вот эта замена господина Лаптева вызвана тем, что Россия проигрывает много дел в Страсбургском суде. Это вообще нормальная формулировка – «много дел проигрывает»?

Ю. НОРКИНА: Да, я просто напомню, что количество обращений россиян в Страсбургский суд, во-первых, традиционно расценивается как показатель неэффективности отечественной правовой системы. И вот в прошлом году поступило 10 тысяч жалоб, примерно столько же и в 2005 году. Решения вынесены по 106 жалобам, и из них 100 не в пользу России. Только 6 жалоб, я так понимаю, Россия выиграла.

А. НОРКИН: Насколько вообще правомерно говорить о том, что все дела проигрываются или не проигрываются? Или это нормальная ситуация?

А. НИКОЛАЕВ: Я бы сказал так: то, что поступает огромное число жалоб из России, это говорит, на мой взгляд, о том, что есть проблемы в России. То есть люди не могут добиться защиты собственный прав в России, поэтому, исчерпав эффективные средства здесь, люди идут с жалобой в Страсбург. И эти проблемы, которые поднимаются в жалобах, это самые разные проблемы – это долгий срок разбирательства в судах, это пытки в милиции, это то, что не исполняются решения судов российских, это события в Чечне. То есть самые разные проблемы. И, на мой взгляд, здесь было бы очень просто связать этот поток жалоб и то, что Россия дела проигрывает, с действиями уполномоченного. Это, я считаю, очень упрощенный подход, потому что во многом эти проблемы уже приходят к уполномоченному тогда, когда уже сложно что-то сделать. Потому что изначально подается жалоба, допустим, человеком, проходит несколько лет, 2 – 3 года, пока Европейский Суд не направит жалобу государству для комментариев. Очень часто было так, что происходят пытки, идет некое следствие, которое обычно прекращается, то есть проходит несколько лет, и потом уже поступает жалоба в аппарат уполномоченного. Что он может сделать, да? То есть пытки имели место. Или происходит убийство в Чечне, происходит зачистка, люди исчезают, и проходит несколько лет, людей не вернешь. И опять же проходит несколько лет, жалоба приходит в аппарат уполномоченного. То есть проблема на местном уровне в России, проблема в том, что в России не проводится следствие вот по всем этим фактам. То, что в России в судах дела разбираются очень долго. То есть уполномоченный, получив эти жалобы, он может здесь ничего не сделать. То есть он же не занимается следствием по всем делам.
<…>
А. НОРКИН: Андрей, ну вот скажите мне, пожалуйста. Страсбургский суд, он когда выносит решение, оно всегда заключается лишь в том, что пострадавший должен получить некую компенсацию. Или там еще что-то может быть?

Ю. НОРКИНА: Денежную.

А. НОРКИН: Да, да, денежную компенсацию.

Ю. НОРКИНА: Или, если человека…

А. НОРКИН: Или государство обязано, я не знаю, что-то вернуть ему…

Ю. НОРКИНА: Нет, ну если незаслуженно, например, человек осужден и находится в местах лишения…

А. НОРКИН: Это понятно, ему тогда компенсацию. Если его пытали в милиции – компенсация.

Ю. НОРКИНА: Нет, я имею в виду, может быть такое, что приговор будет оспорен, и человека должны выпустить?

А. НИКОЛАЕВ: Да, есть такое понятие «меры общего характера». То есть это те меры, которые государство должно предпринимать для того, чтобы в будущем не допускать такие нарушения. То есть если происходит какая-то системная проблема, если возникает, например, в той же Чечне практика пыток, практика убийств, то государству укажут, что есть такая практика, «и просим представить ваши соображения, как можно эту практику изменить». Но есть и также индивидуальные меры, которые касаются каждого конкретного дела. То есть это дело может быть пересмотрено после решения суда в Страсбурге, то есть может быть оно изменено в России, и, собственно, может ситуация уже быть изменена в связи с решением суда.
<…>
А. НОРКИН: Ну, как бы есть такое мнение. Андрей, скажите мне, пожалуйста. Правильно ли я… Я вот сегодня нашел в Интернете такое утверждение, что если жалоба считается приемлемой или, как сказать… вот ее назвали приемлемой, то…

Ю. НОРКИНА: Приняли к рассмотрению.

А. НОРКИН: Да. То там на 99 процентов это дело выиграно человеком или организацией, которые эту жалобу направили.

А. НИКОЛАЕВ: Ну, вы знаете, не всегда. Потому что первая стадия – это стадия, когда суд рассматривает, выполнены ли все формальные условия, то есть срок подачи жалобы, были ли исчерпаны все средства, которые являются в России эффективными, то есть форма, формальный момент. И уже потом только суд рассматривает дело по существу. То есть бывает так, что суд скажет, что да, в целом жалоба может быть приемлемой опять же по формальным признакам, но потом сказать, что по существу нарушение было или не было. Тут могут быть варианты. Это зависит от того, насколько заявитель обоснует свою позицию, какие данные будут представлены и так далее, и так далее.

Ю. НОРКИНА: Скажите, этим занимается особый адвокат? Или вообще эту процедуру должен знать каждый человек, занимающийся делом своего подзащитного, так скажем?

А. НОРКИН: Нет, ну я думаю, что в каждом конкретном деле - конкретный адвокат, наверное.

Ю. НОРКИНА: Или это отдельная какая-то статья вот людей, которые этим занимаются, подготовкой документов в Страсбургский суд, я имею в виду?

А. НИКОЛАЕВ: Документы готовятся, вообще производство ведется на основании правил, которые записаны в конвенции европейской. То есть если юрист, который представляет интересы жалобщика, он эту конвенцию знает, то я думаю, что здесь не возникает трудностей. Другое дело, опять же еще одна проблема, что очень часто заявители не имеют адвокатов и часто допускают ошибки. Поэтому, конечно, здесь тоже очень важна пропаганда знаний о конвенции, о том, как правильно подавать жалобы. Это тоже очень большая проблема. Чтобы люди знали, как отстаивать собственные права.

А. НОРКИН: Я почему спрашиваю про вот эти жалобы, которые считаются приемлемыми? Тут вал вопросов по поводу ЮКОСа. Вот, например, Кирилл из Москвы спрашивает: «Можно (вопрос от дилетанта)… Может ли суд обязать Россию восстановить ЮКОС в первоначальном виде?» Абстрактно предположить такой вариант можно или нет?

А. НИКОЛАЕВ: Здесь мне говорить сложно, потому что я делом ЮКОСа не занимаюсь.

А. НОРКИН: Но это на самом деле может быть любое дело, назвать это можно по-любому.

Ю. НОРКИНА: Или НТВ в первоначальном виде.

А. НИКОЛАЕВ: Суд всегда стремится по возможности ситуация восстановить, чтобы максимально вернуться к тому состоянию, которое было до того, как правило было нарушено. Где-то это возможно, где, допустим, если были пытки, естественно, уже не вернешь ту ситуацию, которая была до.

Ю. НОРКИНА: Ну понятно.

А. НИКОЛАЕВ: То есть если это возможно, то каким-то образом суд может сказать, что вот здесь нужны меры, которые помогут права восстановить. Но это, опять же, когда будет решение, уже будет видно из него, что там суд скажет.

Ю. НОРКИНА: Андрей, а вы знаете случаи, когда действительно Россия выполняла то, что было принято, решено Европейским Судом?

А. НОРКИН: Выполняло решения Суда. Ну, по-моему, всегда. Чего-то я не помню…

А. НИКОЛАЕВ: Я знаю, что вот те компенсации, которые присуждаются, они уплачиваются. Но, как очень верно заметил ведущий Антон Орехов в прошлом году, когда было принято одно из решений, что Россия предпочитает откупиться, то есть не предпринимая мер каких-то общих. То есть просто дать деньги заявителю конкретному и ждать дальше подобных дел.
<…>

«Эхо Москвы», 15.03. 2007
<…>
Глава организации "Международная защита", адвокат Каринна Москаленко считает, что П.Лаптев не может нести вину "за проигранные дела" России в Европейском суде. Как сказала К.Москаленко в эфире радиостанции "Эхо Москвы", "невозможно" отстоять практику, "которая идет вразрез с международными стандартами". По мнению адвоката, причина большого количества проигранных жалоб из России "кроется в пороках нашей судебной системы и системных нарушениях". "Властям надо задуматься, как устранить причины проигрышей" в Евросуде, заметила К Москаленко.
<…>