«Gazeta.ru» про страсти-мордасти вокруг российского PricewaterhouseCoopers.

Накаляющиеся страсти-мордасти вокруг претензий органов в адрес российского PricewaterhouseCoopers (PwC) – явно недооцененное событие. Последствия разгрома этой компании могут оказаться посильнее «Фауста» Гете в лице ЮКОСа. Эффект ЮКОСа уже практически исчерпал себя, если говорить об инвестиционной привлекательности России для иностранцев (тут и после Ходорковского хватало Штокманов с «Сахалин-Энерджи»). Хотя осадок и остался. А вот такой инвестиционный фактор, который еще будет назван «эффектом PwC», может оказаться мощнейшим пугалом для иностранных инвесторов, особенно тех, кто балуется прямыми инвестициями. Тех, кто в своей деятельности нуждается в четких опознавательных флажках, одним из которых пока и является «Прайс». Мировой бренд. Знакомый, понятный, предсказуемый. Удобный, как костыль, на который хорошо опереться в трудную минуту. Внятный, как лыжня, по которой не страшно скользить в дремучем лесу российской деловой среды.

То, что Пи-дабл-ю-Си – аудитор российского крупняка, в том числе и с преимущественным госучастием, в том числе и «станового хребта» – «Газпрома»-батюшки и Центробанка, – это полбеды, хотя весьма серьезной. А вот с точки зрения внешней репутации России упражнения компетентных органов по выемке документов, да еще не имеющих отношения ни к какому ЮКОСу, 2002 года издания – это большая беда. Дело в том, что можно засыпать полонием не один чайник веджвудовского фарфора, вывезти целый выводок пикантных кур в щавель Куршевеля, поубивать на хрен половину журналистского личного состава – инвесторам от этого ни тепло, ни холодно.

Оценивая инвестиционный климат, риски, издержки и возможности, они руководствуются одним: годны любые правила, лишь бы они были понятны.

Если для того, чтобы войти на рынок, нужен личный разговор с президентом – о'кей, годится, будем этого добиваться. Не добьемся – ничего страшного, вложимся по привычке в Китай. Частью этого понятного режима для инвестиций являются и мировые консалтинговые и аудиторские бренды, работающие в России. Они и подскажут, и помогут, а главное, самим своим присутствием сигнализируют о том, что здесь все нормально, мин нет, работать можно.

Если этот элемент сколько-нибудь понятных правил исчезает – сыплется вся система мотивации для инвестиций. Эти самые инвестиции оказываются запретительно высокорисковыми.

«Прайс» – это не «Энрон». От того, что его расчехвостят в России, его репутация в мире не пострадает. Скорее, наоборот: пожалеют, как жертву форс-мажорных обстоятельств, к каковым относятся бури, наводнения и русские компетентные органы, бессмысленные и беспощадные, жадно идущие по следу ЮКОСа везде, где эта компания отметилась.

Это внешняя сторона медали, международные последствия того, что начали делать налоговики, милиционеры и прокуроры. Есть еще и скверные последствия для внутреннего рынка. Дело PwC – это новое «дело врачей», дело аудиторов – убийц не в белых халатах, но в черных бухгалтерских нарукавниках. Что-что, а дискредитировать профессию у нас умеют – одно «дело статистиков» семилетней давности чего стоило. Очень легко сказать, что аудиторы-гады покрывали налоговые преступления кровавой банды МБХ, но гораздо сложнее вникнуть в простое:

аудиторы всего лишь заверяют достоверность финансовой отчетности клиента. Не больше, но и не меньше.

Рекомендации же руководству компании, которые готовятся по деловому обыкновению, – это уже не аудит, а консалтинг, который тоже не является преступлением априори, сам по себе. Это еще доказать надо.

Если «прецедент PwC» состоится, пострадает все профессиональное сообщество аудиторов, которых будут преследовать в соответствии с логикой «дела »Прайсов«. В обмен на спокойствие их превратят просто в осведомителей органов. И гордое имя »аудитор« приравняют к лагерному понятию »стукач«. Экономические издержки для страны, для ее делового оборота окажутся колоссальными:

целый институт, являющийся кровеносной системой »белого» бизнеса, окажется если не де-юре, то де-факто дискредитирован и разрушен.

Итак, налицо две проблемы для России. Одна внешняя, имиджевая, измеряемая в миллиардах недополученных инвестиций. Другая внутренняя, гарантирующая снижение качества делового оборота до пещерного, когда в бизнес-среду будет привнесен стиль общения недокормленных гаишников и владельцев транспортных средств. Не слишком ли дорогая плата за изощренное мышление налоговиков и ретивость правоохранителей? Им, возможно, приятно будет в очередной раз почувствовать себя монстрами – разрушителями брендов, а также факторами мировой экономической нестабильности, но это все-таки слишком частный, слишком интимный вид удовольствия для ограниченной части населения страны. Не сопоставимый с негативными последствиями для России, чей имидж и так не слишком привлекателен.

(Андрей Колесников, «Gazeta.ru», 13.03.2007)