Михаил Ходорковский о тюремном сроке: «Каждый отдельный день идет медленно, месяцы и годы летят незаметно»
(GQ, сентябрь 2009 года)

Михаил Ходорковский: «Второе дело, как и первое, было организовано Игорем Сечиным. Первое дело против меня он устроил из жадности, а второе – из трусости»
(Из интервью «The Sunday Times», май 2008 года)

Из 10 лет заключения Михаил Ходорковский пробыл в колониях только 3,5 года, все остальное время – в каменных мешках СИЗО.

«Для себя желаю только возвращения к семье»
(из интервью Михаила Ходорковского немецкому телеканалу N-TV, июль 2013 года)

29 марта 2004 года газета «Ведомости» публикует программную статью Михаила Ходорковского «Кризис либерализма в России». После этого первого громкого публичного заявления из-за решетки Ходорковский даст еще десятки интервью и напишет еще десятки статей. За опубликованное в 2008 году в журнале Esquire интервью Борису Акунину Ходорковского поместили в карцер на 12 суток.

С декабря 2006 года по август 2011 года Михаил Ходорковский был лишен длительных свиданий с семьей. Позволенные же краткосрочные свидания представляли собой общение через стекло и телефон в присутствии надсмотрщиков с обеих сторон.

«Новогодние праздники в тюрьме проводить очень грустно – тишина...»
(из предновогоднего интервью Михаила Ходорковского, декабрь 2004 года)

19 августа 2005 года Михаил Ходорковский объявил сухую голодовку в знак солидарности с Платоном Лебедевым, которого за отказ от прогулки администрация «Матросской тишины» поместила в карцер.

«Конечно, неправовым образом любого человека можно и обвинить, и осудить. <…> Но  считаю, что в обществе достаточно сил, которые не заинтересованы в том, чтобы люди в погонах сочли, что у них сегодня появился карт-бланш. Потому что, если для олигарха нужен генерал или генерал-полковник, то это означает, что для обычного человека будет достаточно лейтенанта»
(одно из последних больших интервью МБХ на свободе, июль 2003 года, томская телекомпания ТВ-2)

Михаил Ходорковский об аресте: «Наш Ту-134 приземлился на плановую дозаправку <в Новосибирске>. Его оцепили сотрудники ФСБ, в самолет зашла «группа в гражданском», которая вежливо попросила меня пройти с ними. Дали собраться и проводили в «свой» самолет – Ил-86. Никаких ужасов. На пути в Москву не беспокоили, я читал»
(из книги «Тюрьма и воля»)

МБХ: «Я мог уехать, но после ареста Платона счел это предательством. В конце лета <2003 года> съездил, попрощался на всякий случай со своими коллегами, которые уже были за рубежом, и вернулся в Россию. <…> Уехав, не смог бы жить»
(из разговора с Борисом Акуниным, «Esquire», октябрь 2008 года)

Из последнего слова Михаила Ходорковского в Мещанском суде (11.04.2005): «Все знают, что я не виновен в тех преступлениях, в которых меня обвиняют. И потому я не намерен просить снисхождения. Позор для меня и моей страны, если по сути законным считается прямой, неприкрытый обман суда прокурором».

31 мая 2005 года судья Колесникова дочитала Мещанский приговор. Ходорковского и Лебедева приговорили к 9 годам заключения каждого. Из приговора следовало, что ЮКОС, который был вторым после «Газпрома налогоплательщиком страны, недоплачивал налоги.

После вступления в силу первого приговора Ходорковского этапируют в Читу. Поезд идет 6 суток. В «столыпинском» вагоне множество охранников и только один заключенный – Ходорковский. Для участия во втором процессе Ходорковского и Лебедева возвращают из Читы в Москву уже самолет. Узников «подвез» один из бортов президентского кортежа Дмитрия Медведева
(http://www.specletter.com/news/2009-02-24/657.html)

В расположенной на границе с Китаем и удаленной от Москвы на 6500 км Краснокаменской колонии Михаил Ходорковский пробыл 1 год и 2 месяца. Чтобы добраться к нему на свидание, родственники проводят в дороге больше суток (6,5 часов съедает перелет из Москвы в Читу, но самолет прилетает утром, а поезд до Краснокаменска уходит вечером, поэтому перед пятнадцатичасовой поездкой по железной дороге приходится еще полдня провести в городе).

Краснокаменская колония является 241-й по удаленности колонией от Москвы. В России есть еще только восемь колоний, которые находятся дальше краснокаменской.

В краснокаменской колонии Михаил Ходорковский хотел на общественных началах после основной работы преподавать в местном ПТУ химию и математику. Но администрация колонии ему отказала.

В ночь с 13 на 14 апреля 2006 года в колонии Краснокаменска заключенный Кучма ударил спавшего Михаила Ходорковского ножом. На пораненный нос Ходорковскому наложили пять швов. Позднее нападавший рассказывал журналистам «Газеты.ru», что нож и инструкции он получил в оперкабинете колонии от неизвестных «людей в штатском»: «Говорили, что должен взять нож и ударить его в глаз, чтобы, типа, выткнуть глаз. План был такой, что нужно напасть на спящего. Я им говорю: «Вы что гоните, ребята? Он же помрет. Ни хрена себе, такой ножик в глаз воткнуть!»»

Юрий Шмидт: «Первый раз в ШИЗО краснокаменской колонии Ходорковский был водворен, когда при обыске в его тумбочке обнаружили «запрещенные документы» - два приказа министра юстиции, касающиеся прав и обязанностей осужденных. Приказы эти, распечатанные из общедоступной базы, опубликованные в «Российской газете», получены им в письме, прошедшем лагерную цензуру».

В краснокаменской колонии свидание Ходорковского с адвокатами проходило в помещении, разделенном надвое плотной ячеистой решеткой. Над столом была узкая щель, через которую можно было передавать бумаги. Однако через какое-то время в той части комнаты, где сидел Ходорковский, ликвидировали свет, и показывать ему документы стало невозможно. Теперь их можно было только зачитывать вслух.

"Ходорковский <в Краснокаменской колонии> ведет себя плохо. И мы уже предупредили его, что если это будет продолжаться, то его переведут в ПКТ (Помещение камерного типа)", - заявил 11 апреля 2006 года на пресс-конференции в Москве тогдашний глава ФСИН Юрий Калинин
(сейчас господин Калинин трудится в «Роснефти» в должности вице-президента по кадровым и социальным вопросам)

17 марта 2006 года в Краснокаменской колонии Михаил Ходорковский за кружку чая, выпитую в комнате совета отряда, получил семь суток ШИЗО. До Михаила Ходорковского в комнате совета отряда ели и пили все. Ходорковскому же эта кружка чая заменяла ужин, поскольку ради работы с адвокатами, которых пускали в колонию только после 18.00, Михаил Ходорковский был вынужден отказываться от ужина.

С 27 по 30 апреля 2006 года, протестуя против своего помещения в одиночную камеру, Михаил Ходорковский держит сухую голодовку. Изоляцию Ходорковского, которая продлится 25 дней, администрация краснокаменской колонии объясняет заботой о его же безопасности (недавно на Ходорковского напали с ножом). Однако адвокаты и эксперты полагают, что самое опасное для Ходорковского место в колонии – это именно «одиночка».

3 июня 2006 года Михаила Ходорковского на 10 суток помещают в ШИЗО Краснокаменской колонии за два обнаруженных у него неучтенных лимона.

В декабре 2006 года Ходорковского и Лебедева этапируют в СИЗО города Читы. Утверждается, что здесь – в тысячах километров от Москвы - будут производиться некие следственные действия. Естественно, вся работа кипит только в Москве, а мотающиеся в Читу члены следственной бригады без отмашки Москвы не способны принимать ни одного мало-мальски значимого процессуального решения. Позднее даже Басманный суд признал, что постановление замгенпрокурора Гриня об определении Читы местом производства предварительного следствия было незаконным и необоснованным. Правда, впоследствии это нетипичное для Басманного суда решение было отменено.

1 июля 2008 года Следственный комитет заявил о предъявлении Ходорковскому и Лебедеву обвинений в хищении всей добытой ЮКОСом нефти и легализации доходов от ее реализации. Чтобы продемонстрировать абсурдность новых обвинений, Ходорковский находит яркий образ: оказывается, если поместить инкриминируемые 350 млн тонн нефти в железнодорожные цистерны, то получившийся состав сможет обогнуть землю по экватору три раза.

22 августа 2008 года читинский суд отказал Михаилу Ходорковскому в условно-досрочном освобождении. На заседание Ходорковского привозили из карцера, куда он попал, потому что не сказал начальнику читинского СИЗО, сколько человек находилось в его камере (в камере было два человека). Отказ в УДО суд мотивировал, в частности, тем, что Ходорковский не проявил достаточного энтузиазма при овладении в колонии швейной профессией.

«Я очень много должен своей семье. Времени и внимания. Этот долг я и собираюсь отдавать после выхода на свободу»
(из интервью МБХ австрийскому журналу «Профиль», август 2009 года)

15 октября 2007 года Михаилу Ходорковскому объявили выговор за то, что, возвращаясь с прогулки, он якобы не заложил руки за спину. Позднее бывший сокамерник Ходорковского расскажет журналистам, что изобличающую Ходорковского объяснительную он написал под давлением администрации читинского СИЗО. Самому Ходорковскому «выговор из-за рук» припомнили через 10 месяцев, когда в том числе и из-за этого взыскания ему отказали в УДО.

30 января 2008 года в читинском СИЗО Михаил Ходорковский объявил бессрочную сухую голодовку. Требование одно – обеспечить настоящим лечением умирающего от тюремной медицины Василия Алексаняна.

Хамовнический процесс длился 1 год и 10 месяцев. Доставка заключенных в суд и их там пребывание (обычно четыре раза в неделю) превращались в отдельную пытку: подъем до общего завтрака, обыск в СИЗО, езда в железном «стакане» автозака по московским пробкам до суда, душный «аквариум» в зале заседаний, весь день на воде без еды, потом опять «стакан», пробки и обыск в СИЗО (а еще два обыска проводит конвой). Говорит М.Ходорковский: ««Рабочий день» - 20 часов. Отбой. Если завтра судебное заседание - через 3 часа поднимут и "процедура" повторится».

Из заявления Михаила Ходорковского в первый день Хамовнического процесса: «Не могу не напомнить, что сразу после моего ареста из третьего чтения была отозвана поправка в УК, позволявшая освобождать от уголовной ответственности за налоговые правонарушения при возмещении ущерба. <…> Поправка в ст.73 УИК РФ, позволяющая отсылать людей из Москвы в Читу, была внесена тоже по понятной причине, но зацепила десятки тысяч людей. Так же, как десятки тысяч наших граждан зацепил отказ от двух планировавшихся амнистий и выхолащивание амнистии ко дню 60-летия Победы, снятие широко обсуждавшегося проекта о зачетных сроках в СИЗО».

В мае 2010 года судья Данилкин в очередной раз незаконно продлил Ходорковскому и Лебедеву срок ареста. На этот раз судья демонстративно проигнорировал президентские поправки в УПК, запрещающие заключать обвиняемых по предпринимательским статьям под стражу. 17 мая 2010 года, протестуя против этого незаконного решения, Михаил Ходорковский объявляет голодовку.

Из последнего слова Михаила Ходорковского на втором процессе: «Я совсем не идеальный человек, но я - человек идеи. Мне, как и любому, тяжело жить в тюрьме, и не хочется здесь умереть. Но если потребуется - у меня не будет колебаний. Моя Вера стоит моей жизни. Думаю, я это доказал»
(Хамовнический суд, 2 ноября 2010 года)

В декабре 2009 года Михаил Ходорковский стал дедушкой. Свою внучку заключенный №1 никогда не видел, два раза в месяц он может слышать ее голос по телефону.

МБХ: «Тюрьма — место антикультуры, антицивилизации. Здесь добро — зло, ложь — правда. Здесь отребье воспитывает отребье, а приличные люди ощущают себя глубоко несчастными, т.к. ничего не могут сделать внутри этой отвратительной системы. Нет, это чересчур, конечно, могут и делают, но так жутко смотреть, как каждый день спасаются единицы, а тонут десятки человеческих судеб. И как медленно, оборачиваясь и возвращаясь, движутся перемены
(из переписки с Людмилой Улицкой, журнал «Знамя», сентябрь 2009 года)

Из последнего слова Михаила Ходорковского на втором процессе: «Я горжусь тем, что среди тысяч сотрудников ЮКОСа за 7 лет гонений не нашлось тех, кто согласился бы стать лжесвидетелем, продать душу и совесть. Десятки человек испытали на себе угрозы, были оторваны от родных и близких, брошены в застенки. Некоторых пытали. Но, теряя здоровье и годы жизни, люди сохранили то, что сочли для себя главным, - человеческое достоинство»
(Хамовнический суд, 2 ноября 2010 года)

Мещанский и Хамовнический суды в общей сложности тянулись 34 месяца и пришли к взаимоисключающим выводам: первый приговор базировался на том, что ЮКОС недоплачивал налоги, смысл же второго приговора неизбежно сводился к тому, что никакого предмета для налогообложения у ЮКОСа не было вовсе, поскольку почти всю нефть ЮКОСа похитили Ходорковский и Лебедев.

30 декабря 2010 года судья Данилкин дочитал Хамовнический приговор. Ходорковского и Лебедева приговорили к 14 годам заключения каждого. Из приговора следовало, что нефтедобывающие «дочки» ЮКОСа являются потерпевшими даже несмотря на то, что от реализации нефти они получили многомиллиардную прибыль.

МБХ: «Я вижу своей задачей пытаться сделать «выпуклым», очевидным простой факт — без серьезного эволюционирования нынешний политический режим полуавторитарного типа бесперспективен для страны. Он неизбежно порождает классический застой и очередное историческое отставание, которое в нынешнем глобализирующемся мире угрожает самому существованию страны»
(из переписки с Борисом Стругацким, «Новая газета», апрель 2009 года)

24 мая 2011 года, в день, когда Мосгорсуд оставил в силе второй обвинительный приговор Ходорковскому и Лебедеву, Amnesty International признала двух бывших руководителей ЮКОСа узниками совести. «Сейчас уже нет никаких сомнений, что второй процесс происходил с грубейшими нарушениями и имел политическую подоплёку», - сказала директор Amnesty International по Европе и Центральной Азии Никола Дакворт.

За время своего тюремного заключения экс-глава ЮКОСа получил множество премий и наград. Так, в 2013 году Михаил Ходорковский стал лауреатом премии Леха Валенса; в 2010 году Марина Филипповна получила в Берлине, присужденную сыну премию имени доктора Райнера Хильдебрандта за заслуги в ненасильственной борьбе за права человека; в 2010 году литературную премию журнала "Знамя" (за "Диалоги с Людмилой Улицкой") передали дочери Михаила Ходорковского Анастасии и т.д.

«Я благодарен СМИ и общественности за внимание и поддержку. Мое дело важно не само по себе, а как символ происходящего в России»
(Из интервью МБХ итальянской La Repubblica, май 2010 года)

После прибытия в Сегежскую колонию Михаил Ходорковский продолжил получать взыскания. 28 июля 2011 года он угостил пачкой сигарет соседа, что на языке администрации превратилось в «незаконное отчуждение предметов в пользу других осуждённых». Второй выговор Ходорковскому объявили 19 августа 2011 года за то, что он, не имея возможности без сварщика выполнить производственное задание, ждал мастера в его комнате для получения нового задания. В интерпретации колонии все это превратилось в нарушение предписаний о распорядке дня, добросовестном отношении к труду и т.д

В декабре 2011 года Совет при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека обнародовал результаты общественной экспертизы второго «дела ЮКОСа». Эксперты Совета выявили "фундаментальные нарушения" во втором "деле Ходорковского-Лебедева" и не обнаружили состава преступления в действиях осужденных.

В сентябре 2012 года экспертов, посчитавших второй приговор Ходорковскому и Лебедеву юридической фикцией, начали преследовать правоохранительные органы: их допрашивали, изымали переписку, обыскивали офисы и квартиры. Давление подобного рода заставило экономиста Сергея Гуриева покинуть Россию, а когда СКР захотел допросить одного из иностранных экспертов, профессора права Отто Лухтерхандта, Минюст Германии отказал российской стороне в «правовой помощи».

10-летнее преследование Михаила Ходорковского подверглось активному художественному осмыслению: документальный проект BBC о Михаиле Ходорковском назывался "The Prisoner" (Пленник), американский режиссер Кэтрин Коллинз сняла фильм «Власть», немецкий режиссер Кирилл Туши - фильм «Ходорковский».

Выдающиеся композиторы Арво Пярт и Гия Канчели посвятили Михаилу Ходорковскому свои музыкальные произведения (симфония «Los Angeles» и «Ангелы печали», соответственно), на Хамовнический процесс обратили внимание театральные режиссеры (спектакль «Умом Россию не понять») и художники (проект «Рисуем суд»), о судьбе Ходорковского написано множество книг («Несломленный Ходорковский», «Узник тишины» и др).

26 июня 2013 года Михаил Ходорковский отметил десятый день рождения за решеткой. Ему исполнилось 50. В Пресс-центр МБХ со всего мира пришло более 5000 поздравлений и слов поддержки.

25 июля 2013 года Европейский суд по правам человека обнародовал долгожданное решение по жалобе на первый приговор. Страсбургский суд постановил, что Ходорковскому и Лебедеву было отказано в справедливом судебном разбирательстве. Подобный вывод Европейского суда, согласно уже российскому законодательству, должен влечь возобновление производства по делу, вплоть до отмены приговора и немедленного освобождения из-под стражи.

МБХ: «Привыкание к несвободе занимает пять лет. Затем – рутина. В моем случае наиболее сложными стали первые два года, когда трудно было поверить в то, что происходило: разгром одной из лучших российских компаний, совершенно неправовые претензии и отмороженные решения судов, а главное – жестокий, демонстративный наезд на абсолютно ни в чем не повинных, обычных людей. Ведь через жесткие допросы прошли тысячи сотрудников»
(из переписки с Ксенией Собчак, «Сноб», март 2013 года)